На первом курсе юрфака студентам рассказывают, что юриспруденция – это искусство добра и справедливости. Это определение, хотя и принадлежит древнеримскому юристу, всем очень нравится и по сей день, потому что оно одновременно и тешит самолюбие, и будто бы даёт обоснование чему угодно, что говорится на парах по государству и праву.
Слово искусство (ремесло) мне нравится, потому что юриспруденция тогда несколько размежёвывается от чисто научных дисциплин (юриспруденция – это всегда больше про работу с текстами). А вот со справедливостью есть вопросы.
Когда кто-то говорит о справедливости, я не могу точно понять, про какую именно справедливость идёт речь. Я честно читал Государство Платона и окончательного определения этого понятия не нашёл тоже. И никто, видимо, мне его дать не сможет. Одно постулирование необходимости справедливого правосудия ни к чему часто не ведёт, потому что справедливость как принцип – понятие очень пустое и малосодержательное, поэтому его наполняют чем ни попадя. Это расхожая проблема, про которую писали многие авторы, тот же Кельзен в критике естественного права.
В результате справедливость – это то, что справедливостью называется. К примеру, справедлива ли прогрессивная шкала налогообложения? Справедлив ли суд, наказывающий убийством за убийство? А суд, отобравший квартиру у покупателя и вернувший Долиной? Последнее постановление КС РФ, узаконивающее приватизацию?
Я могу привести доводы как за, так и против. Другой вопрос, что с тобой могут не согласиться – и надо будет их правильно убедить, привести доводы, использовать правильный иск и т.д. В этом, нередко и заключается искусство юриста, подвести обоснование под какое-то утверждение. И чем лучше это сделано, с учётом источников права, тем лучше заявителю и тебе. Исходя из этого появилась пародийное определение, что юриспруденция – это искусство бабла и эффективности.
В противовес чему юристы создают особенные интеллектуальные замки на иных фундаментах. Размежёвываются право и закон, устанавливают должное и недолжное, иерархию принципов права, вводится категория свободы и т.д. и т.п. Всё это тоже является юриспруденцией, даже если не всегда получается использовать ссылку на доктрину в суде, доктрина тем или иным образов всегда формирует право.
Таким образом, юриспруденция – это просто искусство социально-должного? А для чего и кому? В какой-то степени было проще, когда юристы были жрецами, говорящими от имени богов. Но может быть древние люди были не так просты, как их были принято понимать, и их понимание божественного было более нюансированным?
